22/06/2019
Джерри Брито является исполнительным директором Coin Center, ведущей некоммерческой исследовательской и агитационной группой, сфокусированной на решении вопросов публичной политики, с которыми сталкиваются такие криптовалютные технологии, как Bitcoin. Также он является соавтором научной работы по регулированию криптовалют и Bitcoin «Руководство для тех, кто только начинает определять политику».
Аннотация
Наличные деньги — это больше, чем просто платёжное средство. Это фундаментальный инструмент, обеспечивающий анонимность и автономность индивидов, являющейся необходимой частью существования открытого общества. В рамках этого выступления мы покажем, что экономика без наличных денег является экономикой слежки. Мы докажем, что отсутствие возможности свободно совершать сделки без посредников значительно ограничивает экономическое самоопределение людей, в результате чего наша экономическая жизнь переходит в руки финансовых институтов и правительств. В ходе выступления будет приведено несколько примеров, демонстрирующих опасность системы платежей с привлечением посредников, а также в заключении будет показано, что электронные деньги не только являются тем инструментом, к которому следует относиться терпимо, но тем инструментом, распространению которого необходимо способствовать, и который надлежит приветствовать.
Стенограмма:
Большое спасибо всем вам за то, что пригласили меня, спасибо Брендону и ребятам из Monero за приглашение.
Сегодня я собираюсь поговорить об электронных деньгах и о том, как мы относимся к ним у нас, в Вашингтоне, округ Колумбия.
Прежде всего, мне бы хотелось рассказать вам немного о Coin Center. Я являюсь исполнительным директором Coin Center. Центр существует уже почти пять лет и находится в округе Колумбия. Мы являемся независимой некоммерческой организацией, занимающейся, прежде всего, вопросами публичной политики, влияющими на криптовалюты и открытые инклюзивные блокчейны, такие как Monero, Bitcoin, ZCash, Ethereum и другие. В основном мы занимаемся тремя вещами. Мы занимаемся образованием. Мы проводим публичные политические исследования, и мы занимаемся пропагандой. Обучение, на которое нами тратится уйма времени, должно гарантировать, что те, кто занимается определением политики, и члены конгресса верно понимают эту технологию. У них возникают вопросы о том, что это, как это работает, почему это важно, и мы можем ответить на них. И мы это делаем в формате брифингов «один на один», «одного со многими», мы были свидетелями практически каждого слушания в конгрессе, в ходе которого обсуждались криптовалюты, начиная с 2013, даже ещё до того, как существовал сам центр, кто-то из Coin Center обязательно был свидетелем и продолжает этим заниматься. В рамках бесед обязательно возникают вопросы, на которые у нас нет ответа, и обычно причина заключается в том, что вопрос не относится к тому, как работает технология, что мы можем объяснить или обратиться к кому-то, кто сделает это, а вопрос касается закона, а обычно, когда технология опережает закон, создаётся пробел, который регуляторы и те, кто определяет политику, пытаются заполнить. И здесь вступают в дело наши исследования политики. Мы разрабатываем политическое мышление, которое помогло бы регуляторам заполнить эти пробелы, так как они всё равно заполнят его, независимо от того, предложим мы им свои идеи или нет, и тем самым мы хотим убедиться в том, что они достигнут своей цели, сохранив при этом максимум свободы инноваций.
Затем мы занимаемся пропагандой, лоббированием. Мы лоббируем те решения, которые считаем предпочтительными.
Важно отметить, что мы не является торговой ассоциацией. Участие в ней не предполагает какого-либо членства. Мы не представляем какие-либо компании или каких-то конкретных лиц. Мы представляем сами себя. Так что если вы знакомы с фондом Electronic Frontier Foundation, знаете, чем они занимаются в интернете, мы выступаем за открытые блокчейны и инклюзивные сети. Вот кто мы такие и чем мы занимаемся. И последние пять лет были нами потрачены в основном на вопросы защиты потребителей, что предполагает лицензирование транзакций с использованием государственных денег, лицензирование банкинга и других подобных вещей, регулирование ценных бумаг, поскольку всё это наиболее всего волновало регуляторов, как и налоги. Но сейчас мы всё больше и больше фокусируем наше внимание на анонимности. В течение последних трёх месяцев нами было опубликовано несколько отчётов, касающихся проблемы анонимности, которые я вам рекомендую, которые можно найти на CoinCenter.org, и в которых мы уделяем всё больше внимания анонимности. И сегодня я покажу вам презентацию, в которой как бы будут представлены эти работы, а также то, что мы рассказываем этим ребятам из Вашингтона, тем, кто определяет политику, и регуляторам. А так же, как мы делаем это через призму денег. Мы создаём моральное обоснование денег, мы говорим, что деньги необходимы для открытого, либерального общества, за которое выступают ребята из округа Колумбия, независимо от того, что вы могли слышать об этом. Также мы создаём законное обоснование, конституционное обоснование того, что криптовалюты находятся под защитой конституции.
Вот как мы рассказываем об этом, вот как я буду говорить об этом с вами сегодня.
Итак, в первую очередь, как я уже говорил, мы беседуем о наличных и о важности наличных денег. И часто люди, возможно, это не ваш случай, но когда они слышат слово «наличные», то думают о деньгах. Люди полагают, что это синонимы. Таким образом, прежде всего, нам приходится объяснять, что наличные — это не просто деньги. Слово «наличные» имеет очень конкретное значение. Наличные — это как документ на предъявителя, у вас он имеется, и вы можете использовать его. Наличные передаются одним человеком другому человеку. Таким образом, вы можете передать их кому-то ещё, и когда вы делаете это, то они появляются у другого человека, а у вас их уже нет — именно так происходит пользование наличными.
И это обеспечивает, в первую очередь, инклюзивность. Посредник отсутствует, нет никого, чьё разрешение вам бы потребовалось, вы просто можете передать наличные кому-то и таким образом использовать их. Таким образом, обеспечивается инклюзивность и невозможность цензурирования, поскольку, опять же, нет никого, кто смог бы воспрепятствовать использованию вами денег, так как это документ на предъявителя. И это делает их предметом обмена между двумя личностями, а также делает их анонимными. Таким образом, нет никаких причин для того, чтобы кто-то обязательно должен был бы знать о сделке, за исключением сторон этой сделки. На самом деле, это может быть даже один человек. Когда вы бросаете стодолларовую банкноту в ящик для пожертвований в церкви, только вам известно, что состоялась транзакция. Поэтому, когда мы говорим о наличных, мы говорим именно об этом. И мы видим, что чем больше становится развитых стран, тем более «безналичными» они становятся. В наибольшей степени это проявляется в скандинавских странах. В Швеции быстро развивается «безналичное» общество. По данным центрального банка сделки с использованием наличных средств, сумма всех платежей наличными, в 2015 составляет всего два процента, и эта цифра по прогнозам упадёт до пяти десятых процента к 2020. Большинство филиалов шведских банков вообще не держит у себя каких-либо наличных. Также в Швеции крайне сложно найти банкомат. И почти то же самое происходит в Норвегии, Дании, Исландии, Финляндии. Я был только в Норвегии, но могу подтвердить, я не брал туда каких-либо бумажных денег, американских или европейских, я не держал их в руках всё время, что был там. Южная Корея планирует к 2020 году вывести из обращения все бумажные деньги и монеты. Нами также наблюдается всё больше кампаний против использования наличных, проводимых корпоративными и правительственными организациями. С корпоративной стороны, можете представить, в основном это платёжные системы, которые получают выгоду от проведения каждой транзакции в качестве посредника. Visa, Mastercard будут и дальше проводить кампании, рекламные кампании, чтобы всячески мотивировать потребителя к использованию дебетовых и кредитных карт. Но что более важно, они будут проводить кампании, целью которых станут предприниматели и продавцы. Они будут приходить, скажем, в ресторан и говорить, что заплатят, создадут монетарную мотивацию, если предприниматель согласится сделать своё заведение безналичным, никаких наличных. И всё будет проходить через их систему. И, конечно же, правительствам точно также выгоднее «безналичное» общество, в первую очередь, потому что таким образом они смогут решить проблему с незаконным использованием наличных, что в некотором смысле напоминает попытку убить муравья при помощи молотка. Но так же, как мне кажется, если вы сможете избавиться от наличных, и все деньги будут на депозитах, центральный банк сможет лучше контролировать свою монетарную политику, сможет составлять, например, отрицательные рейтинги. Так что они в этом заинтересованы.
Китай в этом случае представляет особый интерес, так как эта страна стала за довольно короткий период времени практически безналичной. Отказ от наличных в Китае произошёл всего за несколько лет. Несмотря на то, что в 2012 году объём наличных платежей составлял 96%, а сегодня их количество составляет уже менее 15%. На 2018 год более половины миллиарда китайцев пользуются мобильными платежами. В основном это WeChat Pay компании Tencent и AliPay. Это доминирующие платёжные платформы, и их общая доля на рынке составляет 92%. Таким образом, чем больше коммерческих сделок совершается онлайн, тем меньше и меньше наличных используется, и в определённый момент банки просто могут прекратить их производство.
Итак, когда у вас есть «безналичное» общество, оно обязательно будет и «посредническим» обществом. И мне обычно приходится объяснять тем, кто определяет политику, или простым людям, что это означает. В этой аудитории в этом нет необходимости, я думаю. Очевидно, если не будет наличных, то есть документа на предъявителя с возможностью передачи одним человеком другому человеку, все транзакции будут проводиться через посредников. И когда это произойдёт, деньги, которые вы используете, перестанут быть инклюзивными. Это означает, что вы утратите защиту от цензурирования. Кто-то из нас может решить, что мы можем, прежде всего, не давать номер своего счёта, в результате чего участие станет невозможным. Или же мы можем не разрешить какую-либо транзакцию, потому что она нам не нравится. Но это тоже будет не анонимно. Таким образом, в «безналичном» обществе каждая проводимая вами транзакция будет отслеживаться. И мне кажется, люди не перестают задумываться над этим.
Опять же, Китай служит прекрасным примером этого, если вы сегодня отправитесь туда, то если попытаетесь потратить бумажные деньги в одном из больших городов, то будете выглядеть странно. Если вы поедите туда, то отметите наличие QR-кодов буквально везде, и что оплата проводится в основном через AliPay. Так что если вы захотите заплатить за ужин, то вы сможете сделать это только так. О’Кей. Если вы захотите купить кокосовое молоко у продавца на улице, то вам придётся воспользоваться QR-кодом и услугами AliPay.
Приходится нажимать по пять раз, чтобы перейти дальше, что лишает презентацию её забавной стороны.
Это уличный музыкант, уличный музыкант, который выступает, а потом должен предоставить свой QR-код, чтобы люди могли заплатить ему. Так что даже этим ребятам приходится пользоваться AliPay.
Это действительно странно. [сказано в процессе переключения слайдов]
Это велосипедная стоянка, где вы можете арендовать велосипед. Всё открывается тоже через AliPay. Если вы захотите пройти медицинское обследование, вам придётся воспользоваться AliPay. Это что-то вроде библиотеки, где вы можете взять книгу «на прокат». Опять же, оплата только по QR-коду.
И это великолепно, так как это просто суперэффективно, у всех есть это, и наблюдается невероятный сетевой эффект. Но это означает, что AliPay известно, где вы находитесь вместе со своим велосипедом, что вы читаете, чем вы болеете. И это также означает, что китайское правительство тоже всё это знает, поскольку различие между китайским правительством, AliPay и WeChat Pay не так уж и велико.
И как вы все, вероятно, знаете, иногда нам приходится объяснять это, но вам, возможно, это известно. В Китае правительственные органы занимаются разработкой системы социального доверия. По сути, они создают и будут использовать базу данных всех своих граждан, а гражданам будет присваиваться рейтинг на основе их пользы для общества. Будут учитываться такие вещи, как наличие у вас штрафов за нарушение правил дорожного движения, возвращаете ли вы книги в библиотеку вовремя, какие оценки у вас в школе, как вы переходите улицу и так далее и тому подобное. И одним из параметров, которые будут учитываться этой системой социального доверия, станет то, что вы покупаете, насколько ответственно вы подходите к деньгам, какова ваша кредитная история, и принесли ли вы, скажем так, общественную пользу, совершая какую-то покупку.
Вот директор AliPay, который в своём интервью рассказывает о разработке их собственной системы, которая будет вести свой рейтинг потребителей, который затем станет частью общей системы социального доверия. И он говорит о том, что кто-то, кто будет играть в видеоигры по десять часов в день, будет считаться бесполезным человеком. А тот, кто будет часто покупать пелёнки, будет считаться вероятным родителем с чувством ответственности. И выводы делаются на основе того, что люди покупают, или же на основе ваших покупательских привычек, или проводимых вами транзакций.
Если у вас будет низкий уровень социального доверия, это будет означать, что у вас будет более низкая скорость интернета, ограниченный доступ в рестораны, ночные клубы или на площадки для игры в гольф, и вас в том числе могут лишить права свободно путешествовать за границу или даже внутри страны. Сегодня уже есть самые разные люди, которые не могут путешествовать внутри определённой области, так как у них низкий социальный рейтинг. И, опять же, их могут контролировать, поскольку если вы воспользуетесь деньгами посредника, чтобы попасть на поезд, и если вам разрешается покупать железнодорожные билеты в какой-либо определённой области — всё это можно контролировать через деньги, так как они являются посредническими. И, между прочим, вот что интересно, это даже не интересно, это ужасает: на ваш социальный рейтинг доверия влияет не только ваша активность, на него также влияет деятельность ваших друзей и членов вашей семьи. Таким образом, вас мотивируют следить за тем, чтобы ваши друзья и члены вашей семьи следовали правилам, или как минимум не дружить с людьми с низким социальным рейтингом.
И снова всё это связывается посредством социальной сети.
В конечном счёте в посредническом обществе ваш счёт могут заблокировать, вам могут заблокировать доступ в само общество, а это очень нехорошо.
Тем не менее нам бы хотелось, чтобы общество было открытым. А открытое общество является противоположностью авторитарному государству, такому как Китай. И отличительным признаком открытого общества является свободная конкуренция идей, которая является двигателем прогресса. И в открытом обществе к проблемам мышления статус-кво не только относятся терпимо, но и ценят и защищают такое мышление. Однако открытое общество работает только в том случае, если индивиды могут свободно мыслить критически, развиваться, общаться и критиковать, а также принимать или отвергать идеи. Это, в свою очередь, требует одновременно свободы мысли и выражения. Вот почему свободное общество зарождается в условиях либеральной демократии, которая гарантирует гражданские свободы в силу действия закона.
И это важный момент, который мы отмечаем, когда общаемся с ребятами из округа Колумбия — противопоставить, например, китайское и открытое общество, что люди в правительстве, особенно люди из правоохранительных органов и агентства национальной безопасности, во многом его воплощают, поскольку они выступают за либеральные ценности. Им есть дело до конституции и до ценностей, которые она защищает, и они хотят, чтобы общество было открытым. Существует баланс между свободой и порядком, и я думаю, что многие из представителей правоохранительных органов и служб национальной безопасности, равно как и те, что определяют политику, ведь их работа состоит в поддержании порядка, всё больше и больше склоняются к упорядоченности реестра, и мне кажется, что их можно убедить в том, что там соблюдается этот баланс, и что нужно быть осторожными, когда вы всё слишком упорядочиваете, но не предоставляете соответствующей свободы. Поэтому важно указывать им на это. И мы объясняем, что анонимность жизненно важна для свободы мысли, свободы слова и для их объединения, не только потому, что она не позволяет потенциальным цензорам раскрывать преступные мысли, но и потому, что ослабевает «эффект охлаждения», возникающий в результате того, что вы знаете, что кто-то всё время наблюдает за вами, особенно представители власти.
Итак, мы объясняем, что наличные или, простите, надо было сказать «безналичное» общество является посредническим, а «посредническое» общество не совместимо с открытым обществом. Открытое общество требует свободы мысли, выражения и собраний. А эти свободы требуют анонимности и автономности.
Позвольте привести вам пару примеров того, как посредничество подрывает эти ценности.
Итак, первым примером может служить то, что произошло с Target. Это случилось примерно четыре года назад, то есть я хочу сказать пять лет назад, когда New York Times провели масштабное исследование маркетинга Target, который использовал статистику. Они наняли группу специалистов по количественному анализу, которые должны были помочь им с маркетингом. В результате ими были разработаны действительно интересные способы маркетинга, и произошёл анекдотичный случай, который реально и наглядно показывает, что посредничество означает с точки зрения автономности и анонимности.
В Target пришёл очень разозлённый, просто безумно злой мужчина, который хотел поговорить с менеджером. К нему вышел менеджер, которому были предъявлены флаеры, рассылаемые целевым получателям, которые получала его дочь, которая училась в средней школе. И все эти флаеры рекламировали детские кроватки и детскую одежду, а ей было семнадцать, и отец не мог понять, что это вообще такое, уж не считает ли Target, что она беременна. И менеджер тоже не знал, что это было. Он просто очень сильно извинялся, а потом ушёл. Менеджер позвонил отцу через пару недель, чтобы извиниться ещё раз, мужчина выслушал его и тоже принёс свои извинения. Он сказал, что он не знал, что происходит в его доме, и понятия не имел, что его дочери рожать в сентябре.
Итак, как Target узнали о том, что девушка беременна ещё до того, как она сказала об этом своему отцу? А ответ прост — когда вы покупаете что-то через Target, вам присваивается уникальный идентификационный номер. И этот уникальный номер, а это вовсе не опция, вы не можете выбирать, если вы пользуетесь своей кредитной картой, номер этой карты используется, чтобы идентифицировать вас. А затем ваши покупательские предпочтения начинают отслеживать. А у Target было что-то вроде клуба матерей для женщин, которые могли подписаться и получать скидки на товары для матерей. Таким образом, создавались покупательские паттерны беременных, которые проецировались на более широкую группу людей и позволяли уже определить не только, кто забеременел, но и вероятную дату, когда человек должен родить.
Знаете, примечательно было интервью, которое дал один из статистов New York Times. Он рассказывал об этой истории и оказался очень общительным. Он был очень удивлён тем, что ему удалось создать, так как его система позволяла очень много узнать о людях. И позже, по-моему, PR сотрудники Target поняли, что означает история, опубликованная New York Times, и прекратили сотрудничество с этим статистом. Но перед этим он успел рассказать New York Times, что руководство Target, которое обратилось к нему со своей проблемой, спросило буквально, есть ли возможность узнать, не беременна ли их клиентка, если даже она не захочет раскрывать этой информации? То есть легко понять, в чём тут основная проблема: транзакции проводятся публично, а Target остаётся только наблюдать за тем, что делается совершенно открыто.
Проблема тут, опять же, состоит в том, что вы не даёте согласия на то, чтобы за вами следили подобным образом. И фактически они пытались скрыть это, и сдаётся мне, они прекрасно понимали, что занимаются чем-то неправильным. И это настоящий вызов чувству собственного достоинства и автономности, так как её лишили возможности всё самостоятельно рассказать отцу, своими словами. Как она могла избежать такой слежки? Только если бы она платила наличными. Если бы она оплачивала свои покупки наличными, то ей удалось бы избежать такой ситуации. И если мы не хотим, чтобы подобное происходило, мы не можем отказываться от наличных денег.
Другой пример, которым бы я хотел поделиться, связан с Национальной стрелковой ассоциацией (NRA). Допустим, вы можете любить, а можете и не любить оружие. В конце концов, что такое Национальная стрелковая ассоциация? Она объединяет ряд лиц, реализуя свободу собраний. Это ассоциация лиц, которые собираются, чтобы воспользоваться своими правами в соответствии с первой поправкой, так как NRA занимается публикацией материалов пропагандистского характера. Они также проводят занятия и занимаются подобными делами, но по большей части они занимаются распространением пропагандистских материалов и выступают в поддержку второй поправки, которая гарантирует уже другое право… Осталось ещё три? Хорошо. Итак, они просто пользуются своими конституционными правами, чтобы защитить другие конституционные права.
И вот что произошло с NRA. После стрельбы в школе губернатор штата Нью-Йорк Эндрю Куомо в ответ на происшествие дал указание регуляторам, чтобы они убедились в том, что NRA будет отрезана от каких-либо финансовых институтов. Позвольте зачитать пресс-релиз штата Нью-Йорк, в котором сказано, что губернатор Эндрю М. Куомо сегодня дал указание Департаменту финансовых служб (DFS) принудить страховые компании, банки, зарегистрированные в штате Нью-Йорк, и другие финансовые компании, обладающие лицензией штата Нью-Йорк, пересмотреть свои отношения, которые у них могут быть с Национальной стрелковой ассоциацией и похожими организациями. Помимо этого, компаниям предлагалось учесть, не вредит ли такая связь их корпоративной репутации, а также не угрожает ли она общественной безопасности.
И на случай, если кто-то не понял этого, управляющая финансовыми службами Мария Вулло позже всё прояснила в том же пресс-релизе. Цитата: «DFS призывает все страховые компании и банки, ведущие свою деловую деятельность в штате Нью-Йорк, присоединиться к тем компаниям, которые уже разорвали свои соглашения с NRA». Примечательный случай. Губернатор указывает финансовым институтам, на которые он имеет сильное влияние, что они должны разорвать отношения с его политическим оппонентом, не потому, что оппонент нарушил какой-то из законов, а просто потому, что он отстаивает и распространяет взгляды, которые идут вразрез со взглядами губернатора. И представьте, если бы всё удалось, то NRA стали бы лишь первыми, а завтра бы в Алабаме или Джорджии жертвой стали бы Planned Parenthood, если бы губернатор сказал, что они ему не нравятся, и отрезал бы их от источников финансирования. И если бы NRA отрезали от банковского счёта, а мы бы жили в обществе без наличных, то ассоциация бы погибла. Они бы просто не смогли работать. Это смертный приговор. Поэтому в мире, который становится всё более посредническим и всё более «безналичным», нам необходимы электронные деньги. Ведь если наличные жизненно важны для открытого общества, а общество станет «безналичным», то обязательно понадобятся электронные деньги.
Моё время подошло к концу, а я собирался поговорить о законе, но, возможно, сделаю это как-нибудь позже. Если у вас возникли вопросы, подходите, я обязательно отвечу. И на этом я прощаюсь и благодарю вас.
Перевод: Mr. Pickles
Редактирование: Agent LvM
Коррекция: Kukima